skip to main |
skip to sidebar
Почему коэн должен выливать кровь именно в этом месте, и где об этом сказано в Торе? В следующей фразе: "А остатки крови быка выльешь у западного основания Алтаря всесожжения, при входе в Шатёр Собрания". Алтарь всесожжения - это "Внешний Алтарь", расположенный в Храмовом дворе. Шатёр собрания обозначал внутреннюю комнату переносного Храма в пустыне, а когда был построен Храм в Иерусалиме, то этот термин стал означать Храмовый зал.
Когда коэн выходит из Храмового знала, то первая часть Алтаря, которая встречается ему по пути - это западная его часть. Теперь вступает правило "не пропускать мицвы", а именно, если у кого-либо есть возможность исполнить мицву, то он не может пропустить её, даже для другой мицвы, и поэтому он выливает кровь прямо там.
Art: Thomas Sidney Cooper - A Bull And Cow, Two Sheep And A Goat
Рассмотрим, к примеру, правило "тот же аспект". Если Тора сравнила две ситуации и сказала про них, что "одна как другая", или даже просто намекнула на такое сравнение, то мы можем выводит законы одной ситуации из законов другой. Однако правило "тот же аспект" не может быть применимо к результатам, которые сами выведены из этого правила. Откуда мы это знаем? Вот откуда. Тора сравнила жертву за грех со всесожжением, а также жертву вины с жертвой за грех. Мы могли бы ожидать теперь следующую связь: жертва за грех сходна со всесожжением, а жертва вины сходна с жертвой за грех - значит, жертва вины сходна с жертвой. Однако это не так. Тора дополнительно связала жертву вины со всесожжением, чтобы показать нам, что предложенное рассуждение не правомочно. Иными словами, правило "тот же аспект" не транзитивно.
Art: Pieter the Elder Bruegel - Two Chained Monkeys
Можем ли мы рассуждать так: поскольку жертва за грех должна быть принесена в северной части, а законы её выводятся из законов жертвы всесожжения, то конечно же всесожжение должно быть на севере - ибо мы нигде не находим, чтобы производный закон был бы строже основного, из которого он выведен?
Нет, мы не можем так рассуждать! Возьмём, к примеру, вторую десятину - её можно выкупить, то есть обменять за деньги. Но если на эти деньги куплены новые продукты - то они тоже вторая десятина, но их выкупить уже нельзя. Мы ведим производный закон, который строже изначального! - Нет, это не так. Святость второй десятины на второй раз не сильнее, а слабее, и именно поэтому её нельзя выкупить.
Хорошо, попробуем ещё раз: рассмотрим пасхальную жертву. К ней не нужны возлияния вина, но если её приносят после Пасхи, то тогда они нужны. Производный закон строже изначального! - Нет, просто после Пасхи она превращается в мирную жертву, а мирная жертва сопровождается винными возлияниями.
Таким образом, нам удалось отразить все нападки на наше доказательство. Тем не менее, у нас есть ещё лучшее доказательство: фраза Торы "На месте жертвы всесожжения" указывает на то, что всесожжение должно остаться на своём месте, то есть, на севере.
Art: Pieter the Elder Bruegel - The Slaughter Of The Innocents 1565-66
Следующие самые святые жертвы приносятся в северной части Храмового двора: бык и козёл в Йом Киппур; общественная жертва быка и козла за ошибки - которые полностью сжигают; общественная и индивидуальная жертва за грех; всесожжение; а также общественные мирная жертва и жертва повинности.
Тора упомянула требование северного местоположения службы только в связи со всесожжением. Почему тогда наш учитель не начал с него? Потому что это требование для жертв за грех выводится пользуясь правилами понимания Торы, и из-за этого наш учитель любил его больше и поставил в начало. Он использовал его, чтобы оттачивать ум своих учеников.
Каков же этот вывод? Тора сказала, "В том месте, где жертва всесожжения должна быть зарезана, в том же месте должна быть зарезана и жертва за грех."
Art: Jan Steen - The Severe Teacher
Здесь мы начинает изучение правильных мест для жертвенной службы. Все самые святые жертвы приносятся в северной части Храмового двора, то есть на север от Алтаря. Первыми в этом списке идут бык и козёл в Йом Киппур, которые должны быть зарезаны с северной части Алтаря, и их кровь должна быть получена в Храмовый сосуд на северной части двора.
Кровь в любом случае запрещена к употреблению. Далее, если кто-либо ест эти субстанции после разрешённого времени, то они несут в себе запрет "остатков" - по определению, "остатки" - это то, что съедено после разрешённого времени, и за это полагается отрезание от народа. Равным образом оно полагается за поедание субстанций в состоянии ритуальной нечистоты. За поедание (выпивание) крови полагается отрезание от народа, но дополнительное наказание за употребление крови как "остатки" и в состоянии ритуальной нечистоты отсутствует.
Какая разница, за что получить отрезание от народа? Поскольку отрезание - это решение Свыше, то и в случае двух или трёх обрезаний решение остаётся за Небом. Однако если кто-либо делает ошибку случайно, например, пьёт кровь по ошибке, то он должен принести жертву за грех, и в случае различных нарушений, связанных с одним и тем же действием, он будет должен принести несколько жертв.
Art: Henri Matisse - Dinner Table
Однако, поскольку описание многих жертв включают в себя термин "сыны Израиля", то жертвы не-еврея освобождены от некоторых строгостей. Так, если коэн, в момент когда он режет жертву, имеет в вида, что её мясо будет съедено после разрешённого времени, то хотя и жертва становится негодной, но за поедание её мяса человек не заслуживает отрезания от народа. Равным образом, если мясо было съедено после установленного срока, или в состоянии ритуальной нечистоты, то отрезания от народа не полагается и за это. Это слова Рабби Шимона, а Рабби Йосе полагает, что все обычные строгости применимы и к жертвам не-евреев.
Art: Jacob Jordaens - Eating Man
Мы уже знаем, что эта фраза говорит о намерении съесть жертву на третий день, а не о самом поедании на третий день - так как мясо жертвы становится отверженным тут же, что может случится только как результат его намерения. Однако как мы выводим, что отвержение применимо ко всем жертвам, а не только к сходным с мирной жертвой, как перворожденый и десятина животных? - Из лишнего слова "какая-то часть из мяса" (мибесар) мы понимает, что закон равно применим ко всем жертвам, мясо которых едят. А из слова "жертвы" мы видим, что отвержение применимо также и к жертвам, которые не едят, то есть к жертвам всесожжения.
Art: Frederick Daniel Hardy - First-Born
Например, если коэн, принимая кровь жертвы, планировал съесть её мясо после установленного предела времени, то жертва немедленно становится отвергнутой, а поедающий её мясо заслуживает отрезания от народа, но сама кровь не становится отвергнутой.
Другие разрешающие элементы, которые сами не становятся отвергнутыми, включают пригоршню муки, отделяемую коэном от мучного приношения, и ладан из этого приношения. Мучная жертва коэна не становится отвергнутой, так как у неё нет разрешающего элемента, но она целиком сжигается на Алтаре. То же верно и для мучного приношения первосвященника, которое он приносит в двух частях, одну - утром, а другую - вечером.
Однако как это правило может быть применимо в последнем случае? Если мучное приношение целиком сгорает на Алтаре, то в какой момент коэн может иметь неправильное намерение? Ответ - в тот момент, когда он несёт приношение к Алтарю, и это значит, что Мудрец - автор этого правила - полагает, что приношение можно сделать отвергнутым также в момент, когда его несут по направлению к Алтарю.
Art: Max Liebermann - Interior of a flour mill in Florence
В добавление, мы хотим проанализировать другой спор и понять его причину - тот же ли это спор, что "разрешающий элемент" или нет. Спор таков: если коэн приносил мучную жертву и имел неправильное намерение "за пределами разрешённого времени" когда жёг ладан, но не когда жёг масло - то Рабби Меир считает, что жертва уже отвергнута, а Мудрецы - что нет. Является ли это примером спора про "неправильное намерение в части разрешающей службы"? Реш Лакиш говорит, что нет - что здесь спор другой, и что обстоятельства таковы: коэн имел неправильное намерение, когда жёг ладан, и никакого, когда жёг масло. Рабби Меир полагает, что неправильное намерение продолжилось, а Мудрецы - что нет.
Art: Louis Robert Carrier-Belleuse - Delivering Flour-1885
Законы жертвы, приносимой всем сообществом, выводятся из законов жертвы Первосвященника. Более точно, описывая общественную жертву, которая приносится за ошибку сообщества, когда Верховный Суд вынес серьёзное неправильное решение, и многие этому решению последовали, Тора не приводит все детали, как например, сжигание диафрагм и двух почек жертвы. Эти детали, впрочем, упомянуты в связи с жертвой Первосвященника, и законы одной жертвы выводятся из сравнения с законами другой.
Почему Тора решила скрыть детали и ограничиться одним только намёком? Это похоже на поведение царя, который рассердился на своего любимого друга за провинность, но в официальных записях сократил упоминание о деталях проступка, из-за своей любви к нему. Точно также, обсуждая козла - жертву, приносимую за поклонение идолом всем сообществом - Тора вообще пропустила все детали службы.
Жертвы, которые вносили во внутренний зал Храма, требовали семь спрыскиваний в сторону занавеса и четыре нанесения на "рога" Алтаря. Откуда мы знаем, что все семь спрыскиваний были необходимы, и пропуск одного из них делал всю службу недействительной? - Потому что тем же свойством обладали семь спрыскиваний во всех других местах Торы. И что же это за места? - Это семь спрыскиваний при приготовлении рыжей телицы и семь спрыскиваний, необходимых для очищения духовно прокажённого.
А откуда мы знаем, что четыре нанесения крови на Алтарь тоже были необходимы? - Из фразы, "И он сделает так!" Это фраза - излишнее повторение уже указанных требований. Поскольку из аналогичного повторения про семь спрыскиваний мы уже вывели, что они необходимы, равным образом из этого повторения мы можем вывести, что все четыре - необходимы.
Art: Art: John Frederick Herring Snr - Galloping Horse in a Landscape
Для всех этих жертв четыре нанесения крови были необходимы, и если коэн пропускал одно из них, то его служба не приносила прощения. Поскольку все четыре нанесения крови работали вместе как единое целое, то если у коэна было намерение съесть или сжечь жертвы после разрешённого времени, жертва становилась негодной, но не была полностью отвергнутой, и тот, кто ел её мясо, не подлежал отрезанию от народа.
Откуда мы выводим такой закон? Тора сказала, "Он сделает с кровью быка сообщества то же, что он сделает с кровью быка Первосвященника". Поскольку эта фраза лишняя, ибо этот закон нам уже известен из других фраз Торы, то она даёт другой, дополнительный, закон - что все нанесения крови необходимы.
Школа Шаммая ссылается на то, что фраза "на рога Алтаря" сказана в Торе трижды. Слово "рога" множественного числа, значит, их не меньше двух, а всего - шесть. Четыре из этих "рогов" дают предписание нанести кровь четыре раза, а оставшиеся два сообщают, что первые два - самые существенные. Школа Шаммая опирается на то, как слово "рога" - карнот - должно произноситься во время чтения Торы.
Школа же Хиллеля отмечает, что два из трёх упоминаний о "рогах" пишутся так, что их можно прочесть в единственном числе, "рог" - карнат. Это даёт им четыре "рога" - три предписаны после первого нанесения, а четвёртое - то единственное нанесение, которое необходимо, чтобы жертва доставляла прощение. Можно заметить однако, что Школа Хиллеля слегка сменила правила счёта - она должна была бы использовать все четыре "рога" как дающие предписанное количество нанесений, не оставляя ни одного для счёта необходимых. На это Школа Хиллеля отвечает, что мы нигде больше не находим прощения, которое было бы получено ни за что.
Если кто-либо, когда он резал жертву, имеет в виду неправильное намерение касаемо еды, и хотел есть в неправильном месте или после разрешённого времени - но только он хотел есть ту часть жертвы, которую обычно не едят, или не мясо, а подливку в котле, или он собирался съесть кусок мяса объёмом меньше, чем оливка - то его жертва остаётся годной.
Art: Jan Steen - Grace Before A Meal 1660
Если годный для службы человек принял кровь и передал её негодному, то тот должен просто отдать эту кровь, и служба продолжится. Если коэн получил кровь в сосуд правой рукой, а потом переложил сосуд в левую - то он должен вернуть сосуд в правую. Если кровь пролилась на пол и коэн собрал её в сосуд - он годна для службы.
Реш Лакиш спросил Рабби Й оханана, "Что если негодный для службы человек не только получил кровь в сосуд, но ещё и бросил её на алтарь - можно ли это поправить"? Рабби Йоханан ответил, "Да! Если только он не собирался съесть мясо жертвы в неправильном месте или после назначенного времени - потому что тогда бы жертва стала отвергнутой".
Рабби Ошайя возразил Улле, используя закон о прокажённом (мецоре), который на последний день своего очищения приходит к Храму и вносит большие пальцы рук во двор Храма, чтобы там их помазали особым маслом. Улла смог дать ответ, но впоследствии Равина перефразировал это правило Уллы, чтобы полностью избежать возражения Рабби Ошайи: Улла говорил только о наказании плетьми, а не о более строгом наказании отрезания от народа, как мы изначально предположили.
Когда же Равин прибыл из Израиля, то он привёз с собою совсем другую версию спора: Реш Лакиш говорил не о частичном входе в Храм, а о трогании жертв, и спор был таков - Реш Лакиш утверждал, что ритуально нечистый человек, который трогает жертвы, получает плети, а Рабби Йоханан говорил, что не получает.
Таким образом, любой не-коэн, мужчина или женщина, или даже ритуально нечистый человек, могут зарезать жертву, и поэтому их мысли в этот момент считаются. Например, если он планирует съесть жертву позднее разрешённого времени, то жертва отвергнута.
Впрочем, ритуально нечистый человек стоит перед сложной проблемой: он должен ни в коем случае не сделать мясо жертвы ритуально нечистым. Поэтому его нечистота должна быть той степени, которая не передаётся по ножу, или же он должен использовать острую пластину тростника, которая, как и любой другой плоский деревянный предмет, не проводит нечистоту. В добавление к этому, он должен стоять снаружи двора Храма, и поэтому нож, который он использует, должен быть очень длинным.
Ответ на этот вопрос можно вывести из того, что Леви спросил Рабби Йехуду Принца. Леви спросил, "Если кто-либо планирует съесть кусок жертвы назавтра в неправильном месте, то каков закон?" Когда Рабби Йехуда преподавал это правило другим ученикам, то он рассказал им об обоих вариантах, с "и" и без "и", и поэтому они знали ответ. Когда же он преподавал его Леви, то он дал ему только одну версию, без "и". Поэтому Леви задумал задать один вопрос, который даст ему оба ответа. Если Рабби Йехуда будет раздражён, давая ему ответ, то это будет означать, что Леви сам мог бы додуматься то ответа, и что его версия правила была правильная. Однако Рабби Й ехуда похвалил его за вопрос и спокойно ответил, "Здесь мысли смешиваются". Теперь Леви знал как ответ на свой вопрос, так и то, что его версия была неполна, а правильная включала в себя "и".
Общее правило: все случаи, когда жертва становится негодной или даже отвергнутой случаются, когда все остальные части службы были сделаны правильно. Например, если кто-либо, принимая кровь жертвы в сосуд, планировал, что он будет есть мясо этой жертвы после разрешённого времени, то жертва становится отвергнутой из-за его намерения - но при условии, что всё остальные шаги службы выли сделаны правильно. Дополнительное условие - он должен планировать есть те части жертвы, которые обычно едят, или сжечь те её части, которые обычно сжигают. Однако если на последующих шагах службы он имел другое неправильно намерение - продолжить службу в неправильном месте, то два намерения сталкиваются и уничтожают друг друга.
Рабби Йехуда не согласен. Он утверждает, что если намерение продолжить в неправильное время - которое имеет более серьёзные последствия и приводит к отвержению жертвы - случилось первым, то второе намерение - неправильно место - уже не играет роли.
"Если какая-либо часть будет съедена" (дословно, съедена, она будет съедена) учит тому, что законы отвержения жертвы одинаковы для употребления её человеком и сжиганием её на Алтаре. "На третий день" означает, что жертва, зарезанная с намерением съесть её после дозволенного времени, будет отвергнута. "А приносящий её" учит тому, что намерение приносящего делает жертву отвергнутой, а исполнение этих намерений, то есть, поедание её на третий день, не делает её отвергнутой, даже ретроактивно. "Душа, которая ест это" означает, что только одна душа наказывается, а не две, то есть, только одно намерение, "за пределами времени" ведёт к отвержению, а второе намерение, "за пределами места", не ведёт к этому.
Все жертвенные службы должны быть произведены в предназначенном для них месте - во дворе Храма. Если кто-либо зарезал жертву с намерением вылить кровь её за пределами предназначенного места, или даже если он планирует вылить там только часть крови, жертва становится негодной. Даже если впоследствии он не приводит своё намерение в исполнение, жертва уже негодна. То же случается, если он планирует съест жертву за пределами разрешённой территории.
Однако если его намерение касается времени - например, если он планирует бросить кровь на Алтарь назавтра, или даже только часть крови; если он собирается сжечь части животного назавтра или съесть его мясо назавтра - то жертва становится полностью отвергнутой ("пиггул"), и тот, кто ест её мясо, подлежит отрезанию от народа. Это верно даже если он впоследствии не приводит своё намерение в исполнение и делает всё в правильное время.
Это правило может быть понято различными способами. Шмуэль полагает, что хотя жертва и негодна, но её хозяин всё-таки получает искупление. Шмуэль основывается на фразе Торы, "И Я дал вам Алтарь для искупления" - которую он понимает как "весь Алтарь". Можно, однако, спросить - если так, то почему нельзя есть её мясо? Шмуэль ответит - "для искупления", а не для других нужд.
Реш Лакиш согласен со Шмуэлем в том случае, когда коэн нанёс кровь молча, но если он объявил о неправильном намерении, то жертва становится негодной, но всё-же не до такой степени, чтобы вести к отрезанию от народа.
Мнение Рабби Йоханана - что нанесение крови в неправильном месте вообще не считается как жертвенная служба.
Отец Шмуэля спросил своего сына следующий вопрос, "Если кто-либо подвесил жертву и зарезал её в таком положении, то законна ли эта жертва?" Шмуэль ответил, "Да!" Отец Шмуэля сказал, "Ошибка!" Жертва должна быть "рядом" с Алтарём, а не над ним. Он спросил ещё вопрос, "Что, если коэн подвешен в воздухе, а жертва на полу?" "Незаконна!" - сказал Шмуэль. "Опять ошибка", - сказал его отец. Приношение должно быть рядом с Алтарём, а не приносящий.
Алтарь был высотой в десять локтей (шесть метров), и посредине его проходила красная полоса, которая разделяла верхнюю и нижнюю части. Кровь большинства жертв наносилась на нижнюю часть; только кровь жертвы за грех и птицы всесожжения наносились на верхнюю часть, предпочтительно на "рога" Алтаря, расположенные на его верху.
Кровь от пореза на коже - эта та кровь, которая появляется на коже от изначального надреза, ещё до того, как нож перерезал жизненно важные органы. "Кровь, которая сочится" - это та кровь, которая течёт сравнительно медленно, до и после "крови жизни". Ни та, ни другая кровь не могут быть использованы для Храмовой службы.
Коэн должен получить кровь в Храмовый сосуд прямо из шеи быка. Если кровь сначала вылилась на пол, а потом коэн собрал её, то жертва становится негодной. Рабби Аси задал Рабби Йоханану следующий вопрос: "Если коэн получал кровь, и дно сосуда вывалилось ещё до того, как кровь попала во внутреннее пространство сосуда, то годна ли жертва?" РаббиЙоханан в ответ объяснил, что если сосуд с самого начала был некрепкий и мог развалиться, то кровь не считается попавшей в него, пока она не приземлилась на стенки, но если сосуд был в порядке, то кровь считается попавшей в него даже ещё то того, как она оказалась во внутреннем пространстве сосуда.
Если коэн стоит на любой подставке, на животном, или на ногах другого коэна и принимает кровь жертвы, то жертва становится негодной. Все три примера нужны. Если бы мы знали только про подставку, то мы бы подумали, что дело в том, что это - не плоть живого существа. А если бы мы знали, что на животном стоять нельзя, то мы могли бы решить - это потому, что животное - не человек. Вот почему вышеприведённое правило дало все три примера.
Если коэн стоит одной ногой на каком-либо предмете, а другой - на полу Храма, то мы оцениваем ситуацию так: если он сможет продолжать стоять, даже когда предмет из под его ноги уберут - то жертва законна.
Рабби Ами спросил, что если один камень из пола был вынут, и коэн стоит в этом углублении прямо на земле, то каков закон. Предполагая, что царь Давид освятил все уровни пола - верхний и нижний, то на земле тоже можно вести службу, вот только правильно ли делать это, стоя в яме, или нет? Этот вопрос остаётся неразрешённым.
В добавление ко этому, коэн, покинувший Бога и Тору, не может служить в Храме, и принесённые им жертвы недействительны. Мы знаем это из фразы в пророке Езекия, "Необрезанный в плоти и необрезанный в сердце". Был задан следующий вопрос: "До Езекии сына Бузи, коэны, покинувшие Тору, служили в Храме? - Нет, конечно, нет! Но откуда бы они знали о таком запрете? Кроме того, есть правило, что Моисей научил евреев всей Торе, и что пророк не может добавить закон." Ответ - Моисей действительно научил всей Торе, но это была устная традиция, а Езекия записал её.
Коэн, который ритуально не чист, делает жертвы недействительными. Однако это касается только нечистоты, приходящей он мелких мёртвых животных,как например крыса. Нечистота, приходящая от человеческого трупа, разрешена в некоторых ситуациях, и поэтому она не делает жертвы негодными. Также и коэн, совершающий службы сидя, делают жертвы недействительными.
Если воду в Кийоре оставить на ночь, то с наступлением утра она становится негодной к Храмовой службе и должна быть заменена. Поэтому Кийор перед рассветом опускали в микву. Согласно другим мнением, его держали в микве и в другие периоды ночи.
Любой другой сосуд, принадлежащий Храму, тоже мог быть использован для освящен рук и ног коянов, а вот обычной не-Храмовый сосуд не годился. Почему? Попробуем доказать это из сравнения с медной подставокй, в которой Кийор стоял? Подставка эта, хотя и была Храмовым сосудом, не могла служить для омовений. Не следует ли отсюда, что обычные, не-Храмовые сосуде тем более не годились? - Нет, это не следует. Подставка вообще не была предназначена для хранения воды, а обычные сосуды - были! Скорее, это следует вывести из того, что Тора сказала, что коэны моют руки и ноги "из него" - а не из другого сосуда.
Могут ли они обмакнуть руки и ноги в цистерну, вместо предписанного выше омовения? Можем ли мы вывести ответ на этот вопрос из следующего, уже известного правила: если коэн опустил руки и ноги в микву, то он всё-равно должен также освятить их из цистерны. Сообщает ли нам это правило что только после миквы ему нужно ещё освящение, а после окунаниая рук и ног в цистерну - нет? Нет, такого вывода сделать нельзя! Возможно, что и после окунания рук и ног в цистерну нужно их ещё и освятить.
Но если так, почему автор вышеупомянутого правила не сформулировал его в терминах цистерны, а бы мы уже сами поняли, что и для миквы закон тот-же? - Автор специально хотел сказать про микву. Иначе мы могли бы применить логику и сказать, что уж если он может окунуться в микве целиком, и она убирает его ритуальную нечистоту, то тем более она освящает его руки и ноги! Именно чтобы мы так не подумали, автор сообщил нам, что после миквы требуется ещё освящение - но тот же закон и после окунания рук и ног в цистерне.
